ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ДИВИЗИЙ НАРОДНОГО ОПОЛЧЕНИЯ (1941 г.)

Иванов В.К.,
заведующий отделом истории народного ополчения Государственного музея обороны Москвы, кандидат исторических наук.

С народным ополчением связано немало героических страниц в истории российского народа, который не раз поднимался на борьбу с иноземными захватчиками, изгонял их со своей территории. Создание ополченческих частей и соединений в 1941 году явилось новым воплощением и дальнейшим развитием этой славной исторической традиции. Подвиг ополченцев, внесших неоценимый вклад в защиту нашей Родины и ее столицы, получил отражение в научных исследованиях и другой литературе. Однако в них не всегда уделяется достаточное внимание особенностям формирования ополченческих дивизий, имеются отдельные разночтения, неточности. Между тем изучение этих особенностей дает возможность лучше понять сущность добровольческого движения, уяснить всенародный характер Великой Отечественной Войны. Рассматривая процесс формирования дивизий народного ополчения, следует, прежде всего, остановиться на принципе добровольности как главном принципе и важнейшей особенности этого процесса. В отличие от формирования регулярных воинских частей в ополчение люди не призывались. Наоборот, туда шли те, кто не подлежал призыву в армию, но стремился принять непосредственное участие в вооруженной борьбе с агрессором. И эта добровольность проявилась уже в первые дни войны. Москвичи с гневом и возмущением восприняли сообщение о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз. На митингах и собраниях они выражали готовность с оружием в руках встать защиту Родины. Свои чувства они подкрепляли заявлениями с просьбой о немедленной отправке в действующую армию. Уже через два часа после выступления по радио В.М. Молотова с сообщением о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз в военкомат Ростокинскоro района было подано 40 заявлений от добровольцев. В течение 22 июня в Киевский РК ВКП (6) от коммунистов поступило свыше 2-х тысяч заявлений. В тот же день 5 тысяч юношей и девушек Тимирязевского района подали заявления об отправке их на фронт. Таких примеров можно привести немало. Они свидетельствуют подлинном патриотизме советских людей, чувстве личной ответственности за судьбу страны и своего родного города. С принципом добровольности непосредственно связываются организационные мероприятия по формированию ополченческих дивизий. Начало их формирования обычно связывают с совещанием в ЦК ВКП (б) в ночь на 2 июля 1941 года и последующими совещаниями в Московском горкоме и районных комитетах партии, состоявшимися в тот же день. Несомненно они, как и выступление по радио И.В. Сталина 3 июля, явились действенными стимулами в развитии ополченческого движения. Но сам процесс создания добровольческих народных формирований начался фактически в первые дни войны как выражение отношения народа к судьбе Отечества. Уже на пятый день был сформирован полк из добровольцев Ленинского района. Они без отрыва от производства изучали военное дело, затем приняли участие в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной Войны. В эти же дни во всех районах Москвы на добровольных началах создавались истребительные батальоны, в которые вступили 12500 человек. Военное добровольческие формирования были созданы в Кировском, Ленинградском и других районах столицы. Все это говорит о том, что инициаторами добровольческого, ополченческого движения были сами москвичи. Заслуга государственных, партийных и советских органов состояла в том, что, поняв и оценив значение патриотического подъема народных масс, они поддержали его, воплотив в конкретные организационные формы.

А о степени патриотического подъема москвичей можно судить по все возраставшему потоку заявлений трудящихся с просьбой зачислить в народное ополчение. Уже 1 июля на заводе "Красный пролетарий" к 13 часам в ополчение записалось 1000 человек, на Трансформаторном заводе к 18 часам того же дня - 320 человек. 2 июля во Фрунзенском районе было подано свыше 4500 заявлений, в Ленинском - 3800, а Таганском - 2700 и т.д. Всего в течение четырех дней - со 2-го по 5-е июля от москвичей поступило 168470 заявлений, а вместе с Московской областью количество заявлений превысило 300 тысяч. Добровольность проявлялась и в том, что в ополчение записывались люди, не считаясь с состоянием своего здоровья и возрастом. И несмотря на известные возрастные ограничения (от 17 до 55 лет) на фронт стремились 16-ти и даже 15-ти летние юноши и девушки, а также пожилые люди, которым перевалило за 60, а в ряде случаев и за 70 лет, о том свидетельствуют сохранившиеся в архивах списки ополченцев. Не всегда выполнялось требование Постановления Военного Совета Московского военного округа от 2 июля 1941 года о том, чтобы не принимать в ополчение рабочих и служащих заводов, наркоматов вооружений, боеприпасов, авиационной промышленности, станкостроения и Других предприятий, выполнявших особо важные оборонные заказы. На практике среди ополченцев оказывалось не-мало и работников оборонных предприятий. Различным был социальный состав ополченцев. Он во многом зависел от специфики районов, где комплектовались дивизии. Так, в составе 9-й и 17-й дивизий были преимущественно рабочие, так как в Кировском и Москворецком районах, в которых они создавались, было много промышленных предприятий, в том числе крупных. А 4-я и 7-я дивизии были укомплектованы, в основном, за счет интеллигенции, что обусловилось спецификой организаций, расположенных в Куйбышевском и Бауманском районах. Например, в составе 4-й дивизии абсолютное большинство составляли инженеры, экономисты, юристы, научные работники, преподаватели, служащие наркоматов и ведомств. Такой состав объясняется преобладанием на территории Куйбышевского района государственных, научных учреждений, издательств, редакций газет, в связи с чем основными центрами создания дивизий народного ополчения здесь были союзные наркоматы внешней торговли, финансов, совхозов, юстиции, Госплан СССР, которые, в основном, и определяли социальный состав дивизии. Однако неоднородность социального состава не отражалась на боеспособности ополченческих формирований. Образцы мужества и героизма проявляли и рабочие, и инженеры, и ученые, и писатели, и представители других социальных слоев. Не влияла на уровень боеспособности и многонациональность дивизий. В ополчении были представлены практически все национальности, характерные для населения столицы. Например, личный состав 4-й дивизии был укомплектован бойцами и командирами 33-х национальностей. Но Все они чувствовали себя членами одной семьи, объединенной единой целью - защитить свою страну, свой родной дом. Особенностью формирования ополченческих частей и соединений был территориально- производственный принцип.

В соответствии с постановлением Военного Совета МВО комплектование проводилось в 25 районах Москвы и предполагалось создать 25 дивизий. Но затем в связи с нехваткой вооружения и по ряду других обстоятельств было решено сформировать 12 дивизий, передав в них (а также в другие воинские части) ополченцев из остальных 13 районов. Так, записавшиеся в дивизию Пролетарского района были направлены в 8-ю дивизию Краснопресненского района, из Первомайского - в 13-ю дивизию Ростокинского района, из Коминтерновского - во 2-ю дивизию Сталинского и 5-ю Фрунзенского районов, из Октябрьского - в 21-ю дивизию Киевского района и т.д. Крупные предприятия комплектовали отдельные подразделения (роты, батальоны, полки), выделяя для них командиров и политработников. Например, завод "Калибр" создал полк численностью 650 человек, Первый Государственный подшипный завод, Мясокомбинат имени А.И. Микояна сформировали по батальону, фабрика имени М.В. Фрунзе - 2 роты и т.д. И это оправдывало себя: люди, пришедшие из одного коллектива, как правило, хорошо знали друг друга, а поэтому чувствовали себя более сплоченными, уверенными и целеустремленными в борьбе за общее дело. Районы и города Московской области также формировали отдельные части и подразделения. Так, Мытищинский район сформировал 3 батальона, Краснополянский - 2, Орехово-Зуево - 3, Серпухов - 2. По батальону создали Коммунистический, Лопасненский и другие paйоны области. Скомплектованные части влились затем в столичные дивизии народного ополчения. Например, в 4-ю дивизию вошли 250 человек из Лопасненского, Щелковского и Егорьевского районов , в 8-ю дивизию- 3 батальона, сформированные- в Красно-горском, Дмитровском и Куровском районах Московской облaсти. Каждой из 12 сформированных дивизий был присвоен номер, который сохранялся до конца сентября 1941 года. Так, дивизия Ленинского района стала 1-й дивизией народного ополчения, Сталинского - 2-й, Куйбышевского - 4-й, Фрунзенского - 5-й, Дзержинского - 6-ой и т.д. Приказом Ставки Верховного Главного командования от 30 июля 1941 года дивизии народного ополчения были включены в состав армий вновь созданного Резервного фронта: 32-й (2-я, 7-я , 8-я, 13-я и 18-я дно) и 33-й (1-я, 5-я, 9-я, 17-я и 21-я дно). Позднее в состав 24-й армии вошли 4- я и 6- я дивизии народного ополчения. В сентябре 1941 года московские дивизии народного ополчения были пpeобpазованы в кадровые воинские соединения, в связи с чем получили новые наименования и номера. Формирование дивизий народного ополчения Москвы регламентировалось штатным расписанием. разработанным штабом МВО. В соответствии с ним в каждой дивизии должно было быть 11600 бойцов и командиров. В действительности на 8-16 июля, к моменту выхода на подмосковные рубежи, в дивизиях насчитывалось от 5334 (8- я дно) до 8701 чел. (9- я дно). Причем численность состава дивизий была нестабильной и в ходе формирования подвергалась изменениям, вызванным перераспределением сил, передачей подразделений из одних дивизий в другие и т.д. К концу сентября число лиц, находящихся в народном ополчении, увеличилось. Так, в 8-й дно оно выросло до 7500 человек, в 9-й -до 10500, а в 7-й дно составило 15000 ополченцев. В состав каждой дивизии, сформированной в июле 1941 года, как правило, входили три стрелковых полка, два артиллерийских дивизиона, саперная рота, рота связи, разведрота, автотранспортная рота, а в некоторых дивизиях (l- я, 5- я, 6- я) - танковая рота. В августе 1941 года в связи с реорганизацией структура дивизий подверглась изменениям: она включала в себя три стрелковых полка, один артиллерийский полк, зенитный дивизион, три батальона (саперный, связи, медико-санитарный), моторазведывательную роту, автороту подвоза, роту химзащиты и вспомогательные подразделения. Доукомплектование проводилось за счет призывников с территории Московского Bоенного округа. Такая структура соответствовала штатам сокращенной стрелковой дивизии военного времени. В результате переформирования численность личного состава ополченческих дивизий увеличилась.

Так, в дивизиях 33-й армии к 20 сентября 1941 года она достигла 64496 человек. Одна из особенностей формирования дивизий народного ополчения состояла в том, что в отличие от комплектования частей и соединений руководство этим процессом было возложено на партийные органы. Постановлением Военного Совета МВО была создана Чрезвычайная семерка, куда входили Командующий МВО, секретари Московского областного и Московского городского комитетов ВКП(б), секретарь Горкома комсомола. В каждом районе Москвы была организована Чрезвычайная тройка, возглавляемая первым секретарем районного комитета партии. Состав троек был разнообразным, о чем литературные и исторические источники и другие материалы Советов ветеранов дивизий народного ополчения. Поэтому трудно согласиться с выводом авторов, утверждающих, что в состав районных троек наряду с первым секретарем РК ВКП(б) входили райвоенком и начальник райотдела НКВД. Да, такой состав предусматривался Постановлением Военно-го Совета МВО, но на деле так было не везде. Например, в составе Чрезвычайных троек Kуйбышeвского и Москворецкого районов были председатель Исполкома райсовета и райвоенком, Ленинградского - председатель Исполкома райсовета и начальник районного отдела НКВД, Ленинского - начальник райотдела НКВД и опытный хозяйственник, доцент института стали, ставший затем заместителем командира дивизии по тылу. Отсюда следует, что подход к формированию троек был не стандартным, учитывались как специфика района, так личные и деловые качества того или иного руководителя, при этом преследовалась цель - достигнуть наибольшей целесообразности включения его в состав создаваемых комиссий. Вопросами записи в дивизию, формирования ее подразделений на местах занимались, как правило, партийные организации предприятий и учреждений. Осуществляя руководство процессом формирования ополченческих частей и соединений, партийным комитетам приходилось решать вопросы не только комплектования их состава, но также вооружения и материально-технического снабжения. Дело в том, что формирование дивизий народного ополчения проходило одновременно с мобилизацией населения в регулярные войска. По этой причине Штаб МВО не мог сразу полностью обеспечить ополченцев оружием и боеприпасами, хотя это и предусматривалось Постановлением Boeннoгo Совета МВО. А обеспечить надо было немедленно. Как отмечал бывший член Военного Совета МВО К.Ф. Телегин, дивизиям нужно было "в короткий срок изучить оружие, сколотить расчеты, отстреляться из тех систем, с которыми придется сражаться с врагом, а возможности для проведения этой подготовительной работы пока ограниченны". Преодолевая большие трудности, городские и районные организации, трудовые коллективы делали все возможное для вооружения и материально-технического обеспечения ополченцев. Так, трудящиеся Ленинского района передали 1-й дивизии 4 орудия, 18 танков, 7 пулеметов, 75 автомобилей, 10 тысяч комплектов обмундирования и снаряжения. Кировский район смог снабдить 9-ю дивизию 100 учебными винтовками, 10 пулеметами, 200 грузовыми и 18 легковыми автомашинами, 5 походными кухнями и некоторым другим снаряжением. Аналогичная работа велась и в других районах Москвы. Конечно, степень обеспеченности дивизий была различной, она зависела от возможностей предприятий и учреждений, расположенных на территории того или иного района. Московские городские и районные организации и трудовые коллективы оказывали большую помощь ополченцам, но она далеко не удовлетворяла их потребности. И не случайно командующий Резервным фронтом Г.К. Жуков 7 августа 1941 года в записке руководству Наркомата обороны отмечал наличие в 32-й и 33-й армиях, состоящих из десяти дивизий народного ополчения, таких недостатков как недовооруженность, наличие оружия разных систем, несоответствие боеприпасов по калибрам, необеспеченность хозяйственными средствами и средствами связи. Все это снижало боеспособность ополченческих формирований. Имелись значительные трудности и при подборе командного состава дивизий. В соответствии с Постановлением Военного Совета МВО младший комсостав, 50 процентов командиров взводов, до 40 процентов командиров рот, а также медицинский и весь политический состав должны были подбираться из рабочих, служащих и учащихся района, а остальной нач. состав за счет кадров МВО. В действительности же Наркомат Обороны смог выделить кадры, в основном, лишь на должности командиров дивизий, полков, начальников их штабов. Весь остальной командный и полностью политический состав отбирался их числа самих ополченцев, имевших опыт службы в армии или партийно-политической работы в гражданских организациях. С каждым, кто рекомендовался на ту или иную должность, проводились индивидуальные беседы. Это давало возможность отбирать на должность командиров и политработников наиболее подготовленных людей, сумевших сплотить тысячи гражданских лиц, многие из которых никогда раньше не держали в руках оружия, объединить их в борьбе с агрессором, посягнувшим на свободу и независимость нашей Pодины. Haзванные особенности формирования ополченческих дивизий в своей основе характерны как для дивизий, созданных в июле, так и для образованных осенью 1941 года. Вместе с тем, процесс формирования добровольческих частей и соединений осеннего периода имеет свою специфику, характерную для ситуации, создавшейся в октябре 1941 года, когда немецко-фашистские войска оказались на ближних подступах к Москве. Критическая обстановка, сложившаяся к тому времени, потребовала немедленно вывести на московские рубежи новые вооруженные силы, а они могли быть сформированы только из трудящихся и населения Москвы. И такие силы были созданы. В соответствии с решением собрания актива Московской партийной организации, состоявшегося 13 октября 1941 года, во всех районах Москвы были сформированы коммунистические батальоны общей численностью 12282 человека. Их комплектование проходило под руководством городского и районных штабов формирований трудящихся. В городской штаб входили заведующий военным отделом МГК ВКП(б), секретарь городского комитета Комсомола, представители городского совета Осоавиахима и Военного Совета МВО. В связи с тем, что наряду с коммунистами и комсомольцами в эти батальоны вступали и беспартийные трудящиеся, они стали именоваться рабочими батальонами. При их формировании был использован опыт приобретенный в ходе создания Дивизий Народного Ополчения в июле 1941 года. Вместе с тем учитывались и допущенные в тот период ошибки. Об этом вспоминает бывший член Военного Совета МВО К.Ф. Телегин. "Учитывая, что этим батальонам сразу же придется занимать оборонительный рубеж, - пишет он в своей книге "Не отдали Москвы", - и неизвестно, даст ли обстановка достаточно времени на полный курс боевой подготовки, с Московским комитетом партии договорились - ошибок при формировании первых ополченческих дивизий не повторять, зачислять в строй преимущественно имеющих военную подготовку, знающих оружие, умеющих стрелять и бросать гранаты". Руководители и партийные комитеты предприятий были предупреждены о необходимости сохранить нужные производственные кадры, а также привлечь на производство домохозяек, пенсионеров, подростков с тем, чтобы не только не снизить, но увеличить выпуск продукции. И вновь, как в июле, в ряды бойцов становились люди различного возраста и самых разнообразных профессий, вступали целыми семьями, стремясь защитить свои город. Наряду с рабочими батальонами в рядах защитников Москвы были истребительные батальоны, созданные еще в первые дни войны. До середины октября они находились в Москве и каждый из них нес службу в своем районе. 16 октября в связи с созданием вокруг Москвы оборонительных рубежей и формированием воинских частей для их защиты истребительные батальоны были соединены в пять полков, сведенных затем в две бригады московских рабочих. В результате реорганизации рабочих и истребительных батальонов было создано четыре московских стрелковых дивизии - 2-я, 3- я Коммунистическая, 4- я и 5- я общей численностью 39023 человека, а с учетом организованных в столице 169 боевых дружин и в каждом районе отрядов истребителей танков, число москвичей, вставших на защиту города, превысило 48 тысяч человек. Следует особо остановиться на характере формирования 2-й Московской (впоследствии 129- й) стрелковой дивизии, относительно которой у исследователей нет единого мнения. Дело в том, что в ее состав наряду с добровольцами входили отдельные кадровые подразделения, а также лица, мобилизованные райвоенкоматами. И это обстоятельство дало повод некоторым ученым считать 2-ю московскую стрелковую дивизию регулярной частью Красной армии. Вот что пишет по этому поводу известный исследователь истории Великой Отечественной войны А.Д. Колесник: "Когда к столичным дивизиям народного ополчения относят и 2-ю Московскую стрелковую дивизию, что неверно. Дивизия была создана не из ополченцев, а из остатков различных регулярных формирований, а также призывников Москвы и области и представляла собой обычное кадровое соединение". Думается, что для такого категоричного утверждения нет достаточных оснований, Т.к. имеющиеся архивные документы свидетельствуют о другом. Так, в отчете военного отдела МГК ВКП(б) от 2 октября 1942 года в числе дивизий, непосредственно связанных с Московским горкомом партии, называются все четыре - 129-я, 130-я, 155-я, 158- я. "Эти соединения- говорится в документе - были созданы из добровольцев- москвичей, направленных в свое время в истребительные и рабочие батальоны и защищавших Москву на ее ближних подступах". Положeние о добровольческом характере дивизии конкретизируется в другом отчете военного отдела, датируе-мом 22 июля 1948 года, откуда: следует, что 129 Московская стрелковая дивизия была сформирована в основном из коммунистов и комсомольцев Дзержинского, Ленинградского, Железнодорожного и Щербаковского районов столицы. Hазвaнныe документы безусловно заслуживают внимания хотя бы потому, что руководство формированием добровольческих частей и соединений осуществлял именно Bоeнный отдел МГК ВКП(б), а заведующий этим отделом А.И. Чугунов, подписавший названные отчеты, возглавлял городской штаб формирований трудящихся Мо-сквы. Добровольческий характер дивизии подтверждается и ее историческим формуляром, находящимся в центральном архиве Министерства обороны РФ. В нем указывается, что "дивизия формировалась не на основе какой-либо части, не по мобилизационному плану, а создавалась вновь в большинстве своем из москвичей, в значительной степени - из добровольцев. МК, МГК ВКП(б), партийные, общественные организации направляли в формируемое соединений лучших людей столицы". И, наконец, бывший начальник штаба дивизии П.И. Курсов, который сам непосредственно участвовал в ее комплектовании, сообщив о том, что первоначально было сформировано три стрелковых полка, далее пишет: "Большой поток добровольцев позволил создать еще и четвертый полк, позже преобразованный в особый отряд". Следовательно, наличие значительного количества добровольцев, создание дивизии под руководством городского штаба народных формирований дают все основания характеризовать 2-ю Московскую (129-ю) стрелковую дивизию как имеющую прямое отношение к добровольческим, т.е. ополченческих соединениям. Московские стрелковые дивизии, сформированные из рабочих и истребительных батальонов, имели исключительно важное значение в защите столицы. Являясь составной частью Московской зоны обороны, они сыграли огромную роль в создании оборонительной линии укреплений на ближних подступах к Москве. И хотя в военном отношении личный состав дивизий не был достаточно подготовлен, а их вооружение состояло в значительной степени из устаревших образцов иностранных винтовок, пулеметов и орудий, московские стрелковые дивизии проявили себя реальной силой, способной задержать германские войска у стен столицы. Москвичи на протяжении всего периода Великой Отечественной Войны поддерживали с ополченцами постоянную связь. Городские и районные организации, трудовые коллективы шефствовали над дивизиями и их подразделениями, практиковалось прикрепление предприятий и учреждений к отдельным частям и соединениям. Помощь трудящихся столицы была многообразной. В дивизии выезжали делегации, бойцам и командирам к праздникам и другим знаменательным датам направлялись индивидуальные подарки и письма. Так, к 24-й годовщине Красной армии Московским стрелковым дивизиям было отправлено 12300 подарков, а в ознаменование первой годовщины Великой Отечественной войны - 5250 подарков. Трудящиеся Москворецкого района направили бойцам и командирам 17-й стрелковой дивизии (17-й дивизии народного ополчения) к 25-й годовщине Октябрьской революции 4677 подарков, к 1 мая 1943 года 2147 подарков, которые, как правило, сопровождались теплыми письмами москвичей. Московский горком партии учредил для дивизий и полков народного ополчения боевые знамена, которые вместе с грамотами вручались в торжественной обстановке в день принятия присяги. Внимание и забота москвичей воодушевляли бойцов и командиров, способствовали поднятию их боевого духа, воспитанию мужества и стойкости. К сожалению, значительная часть ополченцев не вернулась с поля боя. В связи с большими потерями пять дивизий были расформированы. Но многие бойцы и командиры народного ополчения, защитив столицу на ее дальних и ближних подступах, прошли славный боевой путь, внеся достойный вклад в победоносное завершение Великой Отечественной войны.

Московская правда от 3 июля 1991г.